Не будите спящего дракона! Сага о Драконах. Трилог - Страница 272

272

Узнаю своего братика! Думаю, сейчас он сидит и прикидывает, как бы спустить с лестницы превосходящего в массе противника.

— Могу я их увидеть?

— Пока нет, — жестко обрезал оборотень. — Тебе нужен полный покой. И так еле откачал. Норри хоть и разгильдяй, но правильно сообразил, что тебя ко мне надо.

— Почему? — заинтересовалась я.

— Видишь ли, — король вервольфов вновь вернулся к своему вареву, — у каждой расы есть свои специфические магические способности. Мы можем использовать любое заклинание, но некоторые нам будут удаваться особенно легко и мощно. Например, у суккубов и инкубов великолепно получаются привороты, отвороты и все, что связано с любовью. Вампиры специализируются на магии крови. Они прекрасно лечат все болезни, связанные с кровью, останавливают артериальные и венозные кровотечения любой сложности, устанавливают отцовство.

Я сразу же вспомнила Нох-рам-Лукуша и возникшие у него затруднения.

— Кровь дракона не в счет! — прочитал мои мысли Мортифор. — А в остальном вампиры — асы, они даже родовые проклятия способны снимать.

— Как и власть над существом получить, — заметила я. — Ведь подчинение самой главной физиологической жидкости дает ключ ко всему организму. Тут и убить его можно, приказав, например, крови не идти к сердцу, или заставить существо истечь кровью из малейшего пореза.

— Можно, — спокойно кивнул Мортифор. — Но вампиры в основном свою силу используют во благо. Они прекрасные целители.

— А друиды? — тут же вспомнила я общепринятые представления, так часто упоминаемые в книгах.

— Они большую свою часть занимаются деревьями и растениями, — поморщился Лупус Карнификус. — Они в первую очередь поддерживают здоровье природы, в частности, растений и животных, люди их мало интересуют. Да и не умеют они лечить разумные расы. А если для лекарства надо будет сорвать целебные травы, то друиды встанут на сторону последних. По ним, пусть лучше умрет больной ребенок, чем драгоценная однолетняя былинка.

— А эльфы чем занимаются, если друиды за флорой и фауной смотрят?

— Тут между этими двумя расами часто возникают столкновения.

Хм, и я даже знаю почему!

— И не только на почве конопли! — снова прочитал мои мысли Мортифор. — Нечего так улыбаться, княжна!

Эльфы с друидами жили как кошки с собаками. Одним из камней преткновения были поля конопли. За урожай урки и орки выкладывали огромные деньги. В основном потому, что материальные ценности и предметы искусства мало интересовали воинственных кочевников. Их главными целями было: хорошо пожрать, выпить, покурить и завалиться на шкуры с какой-нибудь рабыней.

Своего скота или ремесла у урков и орков нет, если не считать грабеж, разбой да наемничество в армии. Из имущества: конь, оружие да меховое одеяло, реже палатка. Все остальное считалось лишним барахлом, которое они радостно сбагривали купцам и перекупщикам. А потому за коноплю платили очень щедро, снимая с себя все, вплоть до портков. Естественно, эльфы и друиды боролись за такого покупателя. И вечно конкурировали в качестве выращиваемого продукта. Мои последние нововведения значительно отяготили казну Лерри ванн Дерта, еще больше натянув отношения с Мелистеем.

— Друиды еще не любят эльфов потому, — прервал мои размышления Мортифор, — что у них есть небольшой перехлест магических способностей. Эльфы тоже способны лечить растения и животных, но их возможности гораздо шире. Лесной народ может вызывать рост растений, создавать новые виды, чудесно владеет ремеслами, особенно теми, что связаны с искусством или стрельбой.

— А гномы кузнецы?

— Да. Они прирожденные геологи, кузнецы, литейщики. Великолепно делают оружие, различные машины, механизмы.

— А люди? — вдруг заинтересовалась я.

— А люди преуспели в уничтожении, — мрачно вздохнул Мортифор. — Им прекрасно удается изобретать оружие массового поражения. Вечно беспокойные, они стремятся вперед, зачастую не задумываясь о последствиях, нарушают равновесие и плюют на это. Никому не верят и сами лгут.

— А вы? — решила я слегка сменить тему. — В фолианте говорилось, что вы владеете магией жизни и смерти. В чем это проявляется?

— Мы тоже способны убивать, — хмыкнул Мортифор. — Жестоко и цинично, в огромных количествах. Но мы можем также вытянуть душу, находящуюся за гранью, способны вернуть ее в мир живых. Мы легко можем создать новую жизнь, необычный вид, а также нам прекрасно удается магия превращений. Так что Норри правильно поступил, что принес тебя ко мне. Нох-рам-Лукуш не смог бы помочь.

Зелье запахло еще сильнее, скорее всего, приготовилось. Оборотень снял его с подогрева и перелил в пиалу, с которой подошел ко мне.

— Пей, — приказал он.

— Что это? — Я осторожно принюхалась к приятному аромату.

— Зелье приворотное, — ухмыльнулся Мортифор.

Я машинально задумалась, перебирая в уме все, что знаю по данному вопросу. К сожалению, тут мои познания оказались скудными. Крайне негативно относясь ко всяким приворотам и иже с ними, я мало уделяла внимания данному вопросу. И опознать даже самое простейшее зелье не могла.

Вот не понимаю, как можно навеки привязать к себе кого-то, игнорируя его желания? А если его потом разлюбишь? Или как жить и знать, что твой избранник любит тебя только из-за колдовства?

— Да ты пей, не бойся, — хмыкнул Мортифор. — Во-первых, тебе пора уже знать, что приворотные зелья ни на оборотней, ни на драконов не действуют. А во-вторых, я лучше проиграю, чем всю жизнь буду помнить, что добился благосклонности не своими силами.

272