Не будите спящего дракона! Сага о Драконах. Трилог - Страница 202

202

— Да, конечно, — смиренно кивнула я. Развели тайны Бургундского двора! И что теперь изменилось, если Лерри решил открыть тайну? Или ему Мортифор дал добро?

— Красные волки, Куон Альпинус, сокращенно Куоны, также плохие воины, но хорошие актеры и ремесленники. Очень красивые, нрав миролюбивый. К сожалению, их мало. Тилацины, они же Сумчатые волки, очень недоверчивы и всегда держатся особняком. Они в политику не лезут и спокойно принимают сторону сильного. Гуары, Гривастые волки, прекрасные бойцы. За счет длинной гривы убить их довольно трудно. Альбусы, Канис Лупус Альбус, Белые волки — основная боевая пехота оборотней. Они гораздо крупнее Гуар, недостаток мастерства и неуязвимости компенсируют силой и выносливостью. Это танки в мире вервольфов. Альбус сражается до последней капли крови и далеко за гранью боли. Хуже их только Дирусы, Канис Дирус, Ужасные волки, это настоящие машины для убийства. Они самые крупные, сильные и агрессивные представители оборотней. Этот клан — венец боевой эволюции ликантропов. Их девиз: «Победи или умри». Смертельные ранения их не останавливают и не ослабляют, боеспособны до последнего вздоха.

Я вспомнила полный титул Мортифора и содрогнулась. Ну, ничего себе, скажите на милость, врага отхватила! Все люди как люди, и только я отличилась. Нет чтобы хлюпика какого.

— Норри, из всех видов оборотней природное везение столкнуло меня именно с самым опасным. Я права?

— Ага! — улыбнулся ушастый брат. — Из-за обостренного чувства благородства этот малочисленный клан почти вымер, но тебе удалось нарваться на его последнего представителя! Будь ты среднестатистическим жителем, вероятность вашей встречи была бы меньше процента!

— Так, может, я прообраз Квипрокво? — сопоставила я факты.

— Не спеши приписывать себе его талант! — покачал головой Норри. — Так как ты Драко, то твои шансы равнялись один к одному. Любой враг хочет с тобой расправиться, поэтому встреча с Мортифором была неизбежна.

— Так, значит, Дирусы очень благородны? — вмешался в разговор Вик.

— Уже не совсем, — вздохнул Норри. — Дирусы правят очень давно. Те, кто не умерли из-за коварства и хитрых происков врагов, приспособились и очень многое переняли от Руфусов.

— Это я уже заметила, — хмыкнула я.

— Я рад, — улыбнулся Норри. — Насколько мне удалось вынести из наблюдений, Мортифор-друг — очень благородное и преданное существо, но Мортифор-правитель — его полная противоположность.

— Слушай, у меня создалось впечатление, что ты недолюбливаешь Морти.

— Есть немного, — признался Норри. — Когда я был маленьким, дядя Лерри воспитывал меня вместе с ним. И на первых порах почему-то очень часто обращался за советом.

— Это, каким же таким образом? — изумилась я. — Тебе сейчас двадцать четыре, Мортифору — двадцать девять. Это значит, что на момент твоего рождения ему было пять лет!

— У оборотней взросление протекает быстрее, чем у людей. При счастливом, безоблачном детстве один год их жизни приравнивается примерно к двум человеческим. В неблагоприятных условиях взросление вервольфов ускоряется в два раза. А если ликантропу грозит смертельная опасность, то его совершеннолетие достигается за два года.

— Ничего себе темпы! Это же, как интенсивно должен работать организм, чтобы за столь краткий срок успеть перестроиться из младенца во взрослого мужчину?! Кости, мышцы, мясо, нервная, соединительная ткань! Я уж молчу про развитие мозга!

— Да, оборотни в это время очень прожорливы и если не успевают набрать нужный запас макро- и микроэлементов, то весь внутренний резерв и энергия отдается главным функциям, прочие нужды организма удовлетворяются по минимуму. Чаще всего вервольфы в таком состоянии гораздо худее, бледнее и слабее своих благополучных сверстников. Но зато по окончании двух лет через неделю активного жора они полностью приходят в норму и в полную силу.

— Если доживут до этого дня, — заметил Вик.

— Верно, — согласился Норри. — Смертность при таком взрослении достигает пятидесяти процентов.

«Каждый второй», — мысленно подсчитала я.

— А какая же тогда выгода?

— Во-первых, — улыбнулся ушастый лектор, — повышенная выживаемость уцелевших индивидов. После такого развития убить их крайне трудно.

— Ничего удивительного! После такого детства я бы маньяком стала! Как у них еще психика выдерживает? Вот уж действительно, что нас не убивает, то делает сильнее!

— А во-вторых, — продолжил эльф, — в случае катаклизма или внезапной войны у особи, достигающей зрелости за два года, намного больше шансов выжить, чем при нормальном взрослении. Ведь этих десяти лет может и не быть в запасе.

— Получается, если у меня когда-нибудь появится дитятко-оборотень, то его лучше не пугать. А то пикнуть не успеешь, как ОНО вымахает и еще ползамка в придачу сожрет!

«Хозяйка, — заскреблось левое полушарие, — а чего это ты на себя детей-оборотней примеряешь? А?»

— Проехали.

— А что с умственным развитием произойдет в таком случае? — задала я больше всего интересующий меня вопрос.

— Мозг и нервная система у оборотней формируются и развиваются гораздо быстрее, чем у прочих рас, за исключением драконов, конечно. Поэтому в детском возрасте каждый вервольф — гений по сравнению с остальными сверстниками. Но после совершеннолетия этот процесс замедляется, и уже во взрослой жизни прочие народы догоняют ликантропов в умственных способностях.

202